Дмитрий Кузора

С Днём рождения, Дмитрий! Крепкого здоровья Вам! Счастья, Любви взаимной, окрыляющей, свершения надежд, мечтаний, Успеха и Удачи в каждом добром деле! И пусть так есть и будет! :)

Спасибо!

Совершенно искренне - Удачи, Дмитрий! А также, повторюсь, - Вдохновения - ВДОХА НОВОГО на писательском поприще! Всегда помните про солнечных зайчиков в душе! - При значительном непостоянстве погоды в Вашем родном городе они, надеюсь, Вам обязательно помогут! :)

Спасибо за пожелание!
Но, все же, я еще немного подожду своей роли в кино ...

Ни капельки не сомневалась, Дмитрий, что совестью Вы обладаете в полной мере, и она всё-таки призовёт Вас к признанию в тех "грехах" хоть и многолетней давности! Я просто терпеливо ожидала этого. :) Почему бы Вам не начать писать рассказы, очерки, эссе? Вы обладаете талантом наблюдения, описания, внесения красок в изложение. Чего зацикливаться на кино-то, ролей ждать? Будьте в своей собственной роли - король и правьте балом! Я искренне желаю Вам вдохновения! :)

Так как несколько сценариев, написанных много лет назад и не ставших кинофильмами, вряд ли можно отнести к писательскому творчеству - ведь их почти никто не читал ... Да и мне они уже не интересны.

"Как я сам не дотумкал, как я сам не дотумкал!" (с). Вот я голова-то, два уха! Привыкла, понимаете ли, со своей крыши на ту Европу глядеть. А оно вона как! (Пою): "С белыми ставнями, с белыми ставнями дом над рекой..." Ой, Дима, ставни-то заколочены! Полезу-ка я лучше опять на свою крышу. :)

Пожалуй, да ...

Дверь - чтобы ходить, а окно - чтобы через него смотреть ... на Европу.

Дмитрий, верю и надеюсь, что они дополнительно согревают Вашу душу! :) Скажите, если не секрет, Ваше писательское творчество ограничивается воспоминаниями о съёмках фильмов или нет? Специальность у Вас о-о-очень серьёзная. Ещё хотелось сказать, что почему-то хорошо представляю Вас в каком-то историческом фильме в роли Петра Первого, прорубившего, как говорится, окно в Европу. И для чего была придумана дверь?.. :)

За солнечных зайчиков - спасибо!

Дима, это не вид у Вас недовольный, а взгляд слииишком серьёзный. Нечего грусть-тоску лелеять из-за всякого рода неприглашений. Кажись придумала: поселите в своей душе солнечных зайчиков, тогда Ваши глаза станут ими светиться, потеплеют, и улыбка, без сомненья... и хорошее настроение... Ну, думаю, Вы меня прекрасно поняли :):)

"Вопреки неудачам, вопреки заварухам,
Что бы там ни случалось - не падайте духом!
Бывает, что носом, коленками, брюхом...
Что ж, падайте всем... Но не падайте духом!"

Наверное, это у меня такой недовольный вид, потому что на постановочные съемки давно не приглашают ... :)

С интересом прочла о массовке и сопутствующих Вашему участию в съёмкам фильмов деталях разного рода, а при чтении выделенного цитатой, чес-слово, чуть со стула со смеху не свалилась: у меня живое воображение, и я "воочью" увидела всю эту сцену... Смеялась долго. Но... Когда встречаешься с Вашим взглядом, Дима, на фотографиях, вспоминается это:
:):)

"Дело было году так в 2005. Лето. Жаркое днем и холодное ночью. Это были съемки «исторического сериала» по событиям конца 18 века. Батальные сцены (имитация сражений, в действительности происходивших когда-то на юге России) снимали совсем в другом месте – в крепости Копорье, расположенной в 70 километрах на запад от Петербурга. Привезли нас туда часов в 10 утра. Человек 50 массовки – на роли «солдат», «турок». Четверо – на «офицеров» и четверо – на «генералов». Я был в числе последних. Пока шла очень вялая и долгая подготовка к съемкам, побродил по крепости. Крепость – относительно небольшая, расположена на склоне холма. Имеет 5 или 6 башен высотой до 20 метров, высота стен – до 15 метров. Когда-то был опускной мост на узком виадуке, ведущем к воротам. У самых ворот (расположенных в башне) – скрытая глубокая ловчая яма – для сбрасывания атакующих при попытке сломать ворота. За воротами – коридор, имеющий излом вправо – это препятствовало прорвавшимся атакующим простреливать весь коридор. В каждой башне – много бойниц на разных уровнях. Крепость сложена из местного материала – доломита – поэтому без реставрации постепенно разрушается. Последние реставрационные работы велись здесь в конце 80-х годов – еще в советское время – в том числе и силами студенческих строительных отрядов. Часть башен и стен – в весьма плачевном состоянии, но держатся, некоторые – в отличном. Вид сверху открывается на расстояние километров в 12-15. Внутри растет несколько деревьев, по-моему, грецкого ореха. Хотя, могу и ошибаться.
Весь день прошел в блужданиях по окрестностям. Я и еще один «генерал» сходили к родникам, выходившим из отвесных доломитовых стен в овраге, в 500 метрах от крепости. Вода – ледяная, но – чистейшая и вкусная.
И только под вечер начались съемки. Батальные сцены были весьма схематичны и не впечатлили массовку, «рвавшуюся в бой». Уже смеркалось, когда всех направили к подножию самой непреступной части крепости. Склоны холма – с уклоном до 40 градусов. Имитировался штурм. На одном из крупных планов стояла небольшая мортирка. Меня и другого генерала так и не задействовали, так что я был простым наблюдателем. Прогуливался по тропинке под соседней стеной, иногда выходил к месту съемок и смотрел на приготовления к ним. Что-то у них не заладилось. Прошел час, иду по тропинке к месту «штурма». А навстречу – режиссер. Его окликают со съемочной площадки, которую он только что покинул: «Так как снимать?» Режиссер – в ответ: «Да как хотите, так и снимайте!» И ушел. Я выхожу на место съемок и вижу, как оператор, оставшийся без режиссера, начинает снимать. Русские солдаты карабкаются на стены, оттуда в них стреляют и сбрасывают на них камни турки. Стреляет пушка… Массовка проявила немалую смелость. Ибо камни были настоящие. Некоторых задело, одного спас пенопластовый шлем. Но вроде все обошлось…
А когда глубокой ночью все уже начали рассаживаться по автобусам, в один из них за своей сумкой заскочил один из «солдат» с перебинтованной кистью руки. Довольный такой. Его раньше отправляли, на легковой. Я вспомнил его – еще утром, когда он шел к Ленфильму, то у метро «Горьковская» споткнулся о цепь ограждения и, упав, ушиб руку. Когда приехали на съемку, то он просил гримеров: «Я сегодня руку ушиб – так вы из меня раненого сделайте, чтобы не пришлось ружья таскать» Так вот, когда режиссер бросил съемочный процесс на произвол судьбы, то этот самый «солдат» во время боя имитировал чистку орудия банником. Когда банник еще был в канале ствола, пиротехник, не получив команды (не от кого получать) замкнул контакты и произвел холостой выстрел. Банник выбросило из канала ствола, разодрав кожу на ладони руки «солдата». Вот так его утренняя просьба воплотилась в жизнь – из него сделали раненого – только уже по-настоящему. А то, что он был весел, когда ночью заходил в автобус – так это в некоторой степени от шока, а по большей части – от сознания того, что получил ранение в сражении конца 18 века – а не каждый из живущих ныне может этим похвастаться."
(с) Дмитрий Кузора, 2007.

"Июль 2005 года. Съемки художественно-документального фильма о временах Первой мировой войны производил один из немецких телеканалов. Рабочее название фильма было - "Корсары кайзера". Окончательное название - "Охота за крейсерами кайзера". В тех сценах, в которых мне довелось участвовать, реконструировались события 1916 года, происходившие в южной Атлантике. Английская эскадра потопила несколько германских военных кораблей, и только одному удалось уйти, на несколько месяцев затаившись в узкой бухте Патагонии. Это был крейсер «Дрезден». Все съемки жизни на крейсере производились на крейсере «Аврора», пришвартованном у Нахимовского военно-морского училища на Петроградской набережной. «Аврора» превращена в музей, поэтому каждый день до 16 часов она открыта для посещения экскурсантами.
Прихожу в назначенный день на крейсер, а там – на верхней палубе и в некоторых отсеках – только обычные экскурсанты, да несколько человек команды. Никаких признаков съемочного процесса. Обращаюсь к дежурному офицеру – где здесь фильм снимают? Меня проводили в один из отсеков – там приготовления шли полным ходом. Почти все артисты уже были переодеты – несколько немецких офицеров, боцман и матросы. Оказалось, что все, кроме меня, проходили предварительный отбор на свои роли. Поэтому нашли для меня только матросскую форму. Через полчаса нас построили на верхней палубе недалеко от боевой рубки и режиссер произвел смотр личного состава, после которого произошли небольшие изменения в актерском составе – меня из матросов произвели в командира артиллерии крейсера. Таким образом я вошел в командный состав "крейсера «Дрезден»".
На корабле временно заменили элементы, которые могли свидетельствовать о российском происхождении крейсера - спасательные круги. Для получения возможности в процессе монтажа при помощи компьютерной графики вставлять кадры кинохроники иногда вокруг мест съемки в качестве фона натягивали ярко-зеленые полотна экранов.
В первый день снимались сцены, связанные с подготовкой и проведением морского боя между германскими и английскими кораблями. В боевой рубке находились: командир корабля, первый помощник, офицер разведки, артиллерийский офицер, двое матросов – рулевых. Офицером разведки на «Дрездене» в то время служил Канарис – его играл молодой немецкий актер. Всех остальных немцев играли наши. Мы учили диалоги (естественно, на немецком), шли репетиции и прочая подготовка. В боевой рубке, кроме нас, расположились режиссер, оператор, осветители и звукооператор со всем своим оборудованием. Подготовка заняла много времени и скоро в тесной боевой рубке с единственной входной дверью и несколькими узкими смотровыми щелями стала ощущаться нехватка воздуха. Мне еще удавалось вдохнуть воздуха из смотровой щели, а остальной командный состав стал потихоньку опускаться на пол – стоять было тяжело. Канарис не стал исключением. Через несколько минут объявили обеденный перерыв, мы покинули рубку и свежий воздух теплого летнего дня быстро вернул нас к жизни. После обеда (прошедшего вне корабля) так тщательно отрепетированная сцена была быстро снята с четырех - пяти дублей. Наш «чистый берлинский акцент» произвел хорошее впечатление на немецкую съемочную группу.
А на третий, последний съемочный день режиссер фильма рассказывал нам о судьбе "Дрездена" - после разгрома немецкой эскадры "Дрезден" укрылся в фиордах Патагонии. Большую роль в спасении корабля и команды сыграл Канарис - он вспомнил книгу Дарвина "Путешествие на "Бигле" , в которой тот описал продолжение одного из фиордов, не отмеченное впоследствии на английских картах. Этим и воспользовались, найдя фиорд и спрятав там корабль. В течении 3 месяцев команда питалась, в основном, устрицами. Уже ближе к ночи готовилась к съемкам сцена в кают – компании, во время которой Канарис в радостном состоянии духа вбегал к понуро сидящим за ужином офицерам корабля с хорошей для всех новостью – он нашел ту самую укромную бухту, не обозначенную на английских военных картах, в которой мог бы укрыться крейсер «Дрезден» от ищущих его английских кораблей.
Сцена снималась в два часа ночи. Мы - в форме морских немецких офицеров - расположились за столом в кают – кампании. Из-за нехватки актеров немецкий продюсер сам надел форму и присоединился к нам. Канарис куда-то ушел – то ли учить роль, то ли на разведку. Вся съемочная группа заканчивала снимать предыдущую сцену где-то в носовых отсеках корабля, а у нас было тихо. Только корабль немного покачивался на волнах. Мы все разговорились на темы кино, об известных фильмах о войне. Зашла речь и об отношении к массовке во время съемок в разных киногруппах. Продюсер, хорошо говоривший по-русски, достал бутылку аргентинского вина и разлил его по фужерам.
Кто-то из наших предложил тост за встречу, а я – «ЗА НАШУ ПОБЕДУ!»
При этом немецкий продюсер, видимо, неплохо знавший наши старые фильмы, грустно посмотрел на меня."
(с) Д.Э.Кузора, 2006.