В российский цифровой прокат ворвалась «Обезьяна» — новый фильм ужасов Осгуда Перкинса, который в 2024-м навел шороху с «Собирателем душ». Теперь один из самых ярких американских хоррормейкеров взялся за рассказ Стивена Кинга — и снял черную комедию, не слишком-то похожую на его предыдущие работы. Под стук барабана, с которым не расстается зловещая кукла примата, Алексей Филиппов размышляет, почему Перкинс решил снять что-то бодрее и веселее, чем раньше.
1999-й — год-Рубикон. Пока человечество с тревогой ожидает наступления очередного миллениума, близнецы Хэл и Билл (
Кристиан Конвери) как-то внезапно и незаметно лишаются папы (
Адам Скотт из «
Разделения»). Исчезновение отца-пилота очень расстраивает маму Лоис (
Татьяна Маслани) и оставляет глубокий след в душе мальчишек пубертатного возраста. Правда, они об этом еще не догадываются, с любопытством копаясь в родительских вещах, где обнаружится зловещего вида кукла заводной обезьяны. «
Как жизнь» — гласит еще более жуткая надпись на изящной коробке.
Читать
Длинноногий психо: рецензия на «Собирателя душ»
Основной сюжет разворачивается четверть века спустя: Хэл (
Тео Джеймс) вырос, работает на кассе супермаркета и предпочитает сторониться людей. Правда, у него есть сын Питти (
Колин О’Брайен), живущий с мамой (
Лора Меннелл) и её новым партнером Тедом (
Элайджа Вуд) — эксцентричным гуру семейных отношений. Стремление к отшельничеству в тихоне Хэле развили школьная травля (особенно усердствовали девочки), злокозненный братец Билли, не упускавший возможность унизить младшего близнеца, а также череда смертей, с которыми как-то связана чертова обезьяна. Один поворот ключа у нее в спине — и кто-то уходил из жизни максимально жутким образом. Казалось бы, детский кошмар позади, но вдруг они все вернулись: и неприятный Билл (Джеймс), и смертоносная обезьяна, и страх за близких. Прошлое настигает Хэла аккурат в тот момент, когда он собирается с отпрыском в парк аттракционов. Это их последняя неделя вместе, а затем опекуном Питти станет Тед.
Пятый фильм сумрачного мастера ужасов
Осгуда Перкинса, отказавшегося от волшебного имени Оз, — внезапно комедийный хоррор по рассказу
Стивена Кинга, вышедшего в разгар «очень странных» 1980-х. В экранизации злоключения Хэла разворачиваются практически в наши дни — хотя мотели, лавки и частные дома будто застряли в безвременье, — но, что важнее, уже без малого четверть века отделяет современность от 11 сентября. Днем одной из самых громких трагедий в новейшей истории США, которая унесла и жизнь матери постановщика: актриса и модель
Берри Беренсон находилась на борту того самолета, что терористы направили в здание Всемирного торгового центра. Отца — звезды «
Психо»
Энтони Перкинса, актера и режиссера, — к тому времени уже почти десять лет как не было в живых.
Читать
Наш ужасный друг: феномен Стивена Кинга в России
Без этих вводных «
Обезьяна» выглядит максимально необязательным зрелищем — парадом гротесных смертей из невротических кошмаров, где малейшая неаккуратность оборачивается летальным исходом. На огонек заглядывают популярные артисты, вроде Вуда и Скотта, а сам Перкинс играет крипового дядю из штата Мэн, который увлекается охотой и свингерством (забавная перекличка с «
Мемуарами улитки», вышедшими на той же неделе). Не сразу даже верится, что кровавую версию «
Мышиной охоты» или «
Одного дома», комедий аккурат из 90-х, снимает апологет
слоубернера — медленных хорроров, где напряжение копится до финала, чтобы спалить дотла нервные клетки наблюдателей (не)оправданной жестокостью. Год назад Перкинс снял «
Собирателя душ» с
Николасом Кейджем и
Майкой Монро, где зло пропитывало каждое воспоминание о 90-х и мрачно торжествовало в финале, лишая героев и зрителей малейшего шанса на спасение и торжество справедливости.
Десять лет Осгуд Перкинс взглядывался в бездну мира, который «сломан и не хочет быть целым». Толкал в объятья тьмы героинь, сыгранных
Кирнан Шипкой,
Рут Уилсон,
Софией Лиллис и Майкой Монро. Заставлял экранное время мучительно застывать, как кровь в жилах — от тех ужасов, что происходят в реальной жизни (а еще — так красочно разыгрываются на экране). Как вдруг он решает изменить регистр, поговорить о травме и её проживании с задором то ли подростковой фантазии, то ли пьяной байки. Да, снова 90-е, опять неприметный и непобедимый мрак, вновь характерные локации, где свершается мифотворчество американской массовой культуры. Однако — с язвительным задором, мультипликационной жестокостью и даже подобием надежды в финале.
Слушать
Крик души: подкаст о том, как меняется хоррор сегодня
В каком-то смысле «Обезьяна» напоминает сеанс личного экзорцизма, если так можно охарактеризовать изгнание боли по системе Персея: Перкинс как будто отбивается от страхов и душевных ран кривым зеркалом. Позволяет травматичным переживаниям слиться с карикатурами из небылиц массовой культуры — и уничтожает их так, как возможно лишь в визуальных искусствах («
останки дяди Чипа напоминали вишневый пирог»). Простецкий и нахрапистый фильм кажется абсолютно равным себе, если не вглядываться в захламленные интерьеры, где можно заметить и личностное понимание материала, и смертоносный потенциал накопления прошлого, и вечное повторение. Как имя Питти, переходящее от деда к внуку, «возвращается» в про́клятую летопись семейства Шелборн, чья главная задача — не победить обезьяну, но принять её существование. Мужественно смириться с тем, что она всегда где-то рядом, а иногда — даже сидит где-то в каждом из нас.
«Обезьяна» в кинотеатрах с 27 февраля.
«Обезьяна». Трейлер №2
2 комментария
обсуждение >>