«Черное зеркало» разбилось: Сериал Чарли Брукера обещает нам семь лет несчастий

15 июня на стриминговом сервисе Netflix вышел шестой сезон «Черного зеркала» – детища британского сатирика Чарли Брукера, смеющегося над человечеством, ставшим заложником своих смартфонов. Проект находился в заморозке несколько лет (всему виной тяжба с авторскими правами), и за время простоя претерпел заметные изменения формата: генеральная линия технофобии размылась, сделав истории «Черного зеркала» чем-то средним между «Сумеречной зоной» и другим эксклюзивом сервиса – мультижанровой анимационной солянкой «Любовь, смерть и роботы». Перерождение вызывает много вопросов: уж слишком очевидны вторичность историй и отход от прежней философии. Но такова реальность – в новое десятилетие антология входит не такой, какой мы привыкли (и хотим) ее видеть.


Девушка Джоан (Энни Мерфи) – «белый воротничок» из пригорода, не хватающий звезд с неба винтик корпоративной машины. Днем она увольняет людей, которые больше не нравятся совету директоров, а вечером терпит никудышную стряпню своего бойфренда и смотрит сериалы в онлайн-кинотеатре Streamberry. Нормальная жизнь, все как у людей – до тех пор, пока на стриминговом сервисе не появляется новый сериал «Joan Is Awful» («Джоан ужасна»). Главная героиня в исполнении Сальмы Хайек – ну точь-в-точь Джоан, и это не метафора в стиле тик-ток мемов «Literally me», она реально повторяет каждый шаг настоящей Джоан с точностью до движений и реплик. Так маленькие тайны среднего класса – жалобы психологу, сплетни и интрижки на стороне – становятся достоянием общественности, и Джоан бросается искать причины, по которым частная жизнь неожиданно стала основой для вечернего мыла. Расследование приводит ее в аналог «Шоу Трумана» с примесью рекурсии из «Начала» Кристофера Нолана, а тайна появления сериала оказывается не такой уж и шокирующей – еще в 2011 году аналогичный сетап о человеческой глупости использовали в одном из эпизодов «Южного парка». Прошло более десяти лет, а человечество так и не научилось читать пользовательские соглашения.

Новый сезон «Черного зеркала» встречают по первому эпизоду (той самой серии про ужасную Джоан) а провожают, как водится, по уму. Создатель антологии Чарли Брукер понимает, как работает зрительское восприятие и намеренно подсовывает в начале «классическую» для своего альманаха историю, поставленную режиссером «Великой» Алли Панкив – легкую сатиру над медиакорпорациями с парой знакомых тропов, одной выдающейся скабрезной шуткой и «неожиданным» поворотом в конце. Шутки про Netflix за деньги самого Netflix – возможно, не самая смелая затея для сериала, который когда-то предсказывал антиутопичный концлагерь «социального рейтинга» («Нырок») и скандальный «Свиногейт», главным героем которого стал настоящий британский премьер-министр («Национальный гимн»). Не слишком выдающийся сценарий, оригинальность средней руки, смелость на разрешенном спонсором уровне, но «Джоан ужасна» – по крайней мере, вещь форматная и живущая в каноне прошлых пяти сезонов шоу. Она призвана мягко привести зрителя к тому, что правила игры изменились. «Черное зеркало» больше не про технофобии и угрозу хай-тека. Теперь это сериал про все на свете, и Брукер может обходиться со своим активом как захочется, не оглядываясь на некогда им же сформированные каноны.

Читать "В интернете кто-то не прав": рецензия на третий сезон "Черного зеркала"
Дело тут не только в Брукере, внезапно возжелавшем иметь альманах имени себя (эдакий «Альфред Хичкок представляет» или «Кабинет редкостей Гильермо дель Торо»), но и в десятилетии, в которое «Черное зеркало» вкатывается с запозданием. Прошлый сезон показали в 2019 году, после чего шоу застопорилось из-за проблем с авторскими правами. Оно пропустило такие важные вещи как самоизоляцию и массовую надомную работу, упустило возможность пошутить о растущем социальном разрыве и потому модном сюжете «богатые идиоты в беде» («Треугольник печали», «Меню», «Белый лотос»). В связи с долгим отпуском «Черное зеркало» как будто выпало из контекста и больше не претендует на звание главного предсказателя технологических бедствий. Да и предупреждать об опасностях пресловутых «черных зеркал» (смартфонов, мониторов, телевизоров) уже как-то поздновато – мы так долго смотрели в бездну, что она стала отвечать нам взаимностью. Кому нужны увещевания об опасности нейросетей, когда в момент выхода сезона Гильдия сценаристов США по-настоящему митингует против ChatGPT? Да никому. То, что вчера было фантастикой – сегодня реальность, да и не смешно.


Поэтому отныне «Черное зеркало» не про страшное будущее, а про вечный вопрос «как мы докатились до жизни такой?». Среднеметражка «Лох-Генри» за авторством ветерана сериалов Сэма Миллера (за плечами у него работа над «Лютером», «Сорвиголовой», антиутопией «Сквозь снег») отказывается от любых электронных игрушек в пользу аналоговой эстетики VHS-кассет. Киногики Дэвис и Пийя (Сэмюэл Бленкин и Миха’ла Херролд) отправляются в Шотландию снимать никому не нужный «зеленый» док о защите природы, но в итоге находят себе занятие поинтереснее: в деревне застенчивого тихони Дэвиса много лет назад орудовал маньяк, жестоко убивавший приезжих. Его жертвой (косвенно, но все же) стал и отец парня, из-за чего тот не горит желанием ворошить тему. Но убийца из Лох-Генри прямо-таки просится на экран, суля кинематографистам всемирную славу. И родной деревне фильм тоже поможет – ничто так не повышает туристическую привлекательность места, как старое-доброе убийство. Приходится снимать через «не хочу», а там и спонсор в лице вездесущего Streamberry подтянется.

Ковыряясь в старой кинопленке и записывая интервью с очевидцами Дэвис вскрывает настоящую историю маньяка, которая до того годами пряталась от мира, и этот разворот сценария (вполне в духе Брукера, любящего одалживать истории у коллег) напоминает кульминацию «Типа крутых легавых» – стоит отдать должное, расписанную с изрядной долей драматизма. «Лох-Генри» не про триллер или детектив, и даже не про шутки над молодыми кинематографистами, мечтающими прогуляться по красной ковровой дорожке к премии BAFTA, а про тот же Netflix – вернее, его устойчивые тренды. В топе документальных проектов сервиса никуда не скрыться от тру-крайма – реальных историй зверств и человеческих трагедий, которые подписчики с огромным удовольствием потребляют после работы. В этом акте повышенного интереса к настоящим страданиям, подкастам про маньяков и марафонам «Криминальной России» действительно есть что-то, что можно назвать общественно разрешенной аморальностью.


Фигура Netflix (Streamberry — его клон, этого не скрывают и даже гордятся) для шестого сезона становится очень важной, через «Черное зеркало» транслируются новости стриминговой платформы. Полноценный фильм «За морем», даром, что его действие разворачивается в альтернативных шестидесятых, наглядно демонстрирует, чем может закончиться шеринг паролей (который Netflix совсем недавно запретил). Два астронавта, молчаливый Клифф (Аарон Пол) и болтун Дэвид (Джош Хартнетт) уже несколько лет работают на борту космического корабля где-то в далеком космосе. На Земле у них остались семьи, но гуманное NASA об этом позаботилось и разработало андроидов, в которых путешественники могут переместить свое сознание. Возвращаясь таким образом на Землю, не телом, но хотя бы разумом, они ведут простую жизнь, отдыхают от работы и проводят время с близкими.

На дворе 1969-й – год, в котором члены секты Чарльза Мэнсона жестоко расправилась с Шэрон Тейт. Такая же страшная судьба уготована и семье Дэвида, на дом которого нападают кровожадные хиппи-луддиты, убивающие всю семью астронавта и сжигающие его аватар. Дэвид становится свидетелем этого зрелища, морально раздавлен и все чаще задумывается о самоубийстве в космосе. Клифф делает широкий дружеский жест, разрешая товарищу иногда брать его земное тело чтобы немного расслабиться. Это не может закончиться хорошо – вскоре сломленный Дэвид начинает считать, что у них с Клиффом не только земное воплощение общее, но и жена (Кейт Мара). Непредсказуемая космическая мелодрама, которую можно назвать лучшим аккордом сезона (спасибо режиссеру Джону Кроули), завершается безысходным молчанием. Что характерно, вновь свойственным не «Черному зеркалу», а скорее его идейному прародителю «Сумеречная зона», в частности великим эпизодам «Куда все подевались?» и трагикомичному «Теперь времени достаточно».


Но печальная правда в том, что «За морем» — всего лишь ловушка Брукера, которую он поставил на поклонников сериала перед коронным ударом. Оставшиеся два эпизода «Черного зеркала» – это уже чистая провокация. «Мэйзи Дей» – история о папарацци Бо (Зази Битц), которая отправляется на «последнее дело» по душу актрисы, оказавшейся самым настоящим оборотнем. Литры бутафорской крови, отсутствие интриги и вечная формула подростковых слэшеров – мы все еще смотрим «Черное зеркало»? Нет, зеркало разбито, о чем торжественно сообщается отсутствием фирменной заставки сериала в фильме «Демон 79». Он, как можно уже было догадаться, тоже не про электронный ад, а про пороки человечества, готовящегося развязать ядерную войну. Последней надеждой мира на спасение оказывается серая мышь Ниде (Анджана Васан), получившая от демона из подтанцовки Boney M (Паапа Эссьеду) список людей, которых нужно устранить. Три человека умрут — и мир спасен. Но только стоит ли счастье мира трех убийств и слезинки Ниде? А может и вообще не надо этот мир спасать? Эти вопросы Брукер, никогда не отличавшийся великим человеколюбием, задает себе на протяжение всего сезона.

На справедливое недоумение, которое фанаты «Черного зеркала» прямо сейчас транслируют в Сеть – «Что это было?» – есть один простой ответ: шоуранер уже никому не верит и ничего хорошего не ждет. Десятые прошли под знаменем галопирующего развития технологий, растущих экранов iPhone и искусственного интеллекта, и это несомненно была эпоха «Черного зеркала». Двадцатые – напротив, ознаменованы мизантропией и мистикой категории Б, давно предсказанным «Новым Средневековьем». Если что-то человечество и погубит, то это будут не технологии – и нечего на зеркало пенять. В новом предсказании Чарли Брукера уже нет места прежней интонации: ждет нас никакой не киберпанк, а максимум бюджетный хоррор. Откровение под стать всему сезону — несколько запоздалое. Образ будущего все и так давно считали из новостей.