В картине налицо все известные достоинства иранского неореализма, и прежде всего поразительные дети, которые играют лучше голливудских звезд. Но фильм выигрывает в сравнении с политическими агитками даже не этим, а тем, что проникает в глубь ситуации, создавая ее парадоксальный образ. Агрессивные мальчишки из фильма с равным вдохновением играют в талибов, разрушающих Будду, и в американцев, пытающих вьетнамских пленных. До тех пор пока каждое новое поколение будет следовать моделям насилия, а условия их жизни не будут меняться, печалиться по поводу разрушения культуры сущее лицемерие, считает Хана Махмальбаф вместе со своим отцом. Статуя Будды не была разрушена — она сгорела и рухнула от стыда.
Андрей Плахов
"КоммерсантЪ" №175 (3751), 26.06.2008
обсуждение >>