…На Западе у Рипштейна есть довольно широкий круг почитателей, видящих в нем ученика и одного из достойных продолжателей традиций великого Луиса Бунюэля. Заветам своего учителя режиссер зачастую следует буквально: в «Утешительной лжи» немало заимствований, прямых и скрытых цитат из мексиканских картин Бунюэля, да и сама конструкция ленты во многом повторяет «Ангела истребления», во всяком случае, использует принцип огороженного пространства внутри льющегося потока жизни, четырех стен (буквальных у Бунюэля и символических у Рипстейна), за пределы которых невозможно вырваться, поэтому приходится решать все запутанные проблемы в ситуации скученности и повторяемости многократно отыгранного. В фильме — хороший оператор Карлос Пуэнте, сумевший придать захламленному ленты изящное очарование магической сказки, неплохие актеры — Алонсо Эчанове, Эрнесто Яньес и особенно Делия Касанова, профессионально и старательно изображающие драму любви, измены, ревности и ухода. Что же касается Артуро Рипштейна и фильма в целом, то здесь дело сложнее.
Режиссеру не слишком интересно снимать обычную мелодраму из жизни не слишком молодых и не слишком счастливых людей, тщетно пытающихся использовать шанс любовной страсти для изменения сложившегося порядка вещей. Он стремится снимать картину о другом: о некоей предопределенности судеб, о заранее заданной последовательности поступков, о том, что отгороженное пространство формирует определенный тип людей, живущих иллюзиями, выдуманными категориями, с натужным и неестественным пафосом, и даже в любви своей и страсти своей не способных преодолеть отчаянное ощущение внутренней зажатости. Замысел вполне благороден, хоть и не слишком нов, и мог бы привести и неплохому результату, если бы...
- если бы режиссер с ученической старательностью не пытался сверхэстетизировать материал,
- если бы ему не изменял вкус,
- если бы второй план картины с религиозными символами и движущимися манекенами в человеческий рост не был так натужен и так надоедлив,
- если бы диалоги фильма не были столь литературны и столь претенциозны,
если бы Артуро Рипштейн был так же человечески и художнически свободен, как его учитель.
Поскольку настоящую картину о несвободе может снять только свободный человек.
В. Дмитриев
«Искусство кино» № 12, 1989 год
13 комментариев
обсуждение >>