Расцвет грузинской короткометражки несколько лет тому назад был, что ни говорите, явлением довольно загадочным. Имела значение, конечно, потребность телевидения в двух- или трехчастевых миниатюрах лирического, а чаще всего юмористического характера. Имело значение и то, что в эти годы на студию «Грузия-фильм» пришел большой отряд талантливой молодежи. Киновед А. Вартанов находит истоки грузинской короткометражки в давней традиции «кавказского шуточного фольклора» с его всегдашней буффонной, пародийно-карнавальной сутью,— должно быть, и это не лишено основания. Можно отыскать, наверное, еще и пятый, и десятый фактор, оказавший свое влияние. Но только их совокупность способна объяснить этот эстетический феномен, его зарождение, развитие, период «высокой классики» и ныне — черты некоторой повторяемости, оглядки на правила острословия, а не на остроту самой жизни. Быть может, занимается новый период. Приметы, характерные для «Свадьбы», «Зонтика», «Серенады», «Соседей», «Кувшина», сегодня как будто перекочевывают в иные, полнометражные структуры — «Чудаки», «Городок Анара », « Необыкновенная выставка».
Что это? Преодоление узости короткометражного «анекдота»? Или разрастание тех же
микроскопических миниатюр в сложную конструкцию единого панно?
«Любовь, велика сила твоя!» — предлагает нам как бы промежуточный вариант. Это больше, чем просто сборник новелл, но еще не цельное полнометражное произведение. Все три истории — «Лестница», «Вальс на Мтацминде», «Кавказский романс» — подчинены единой теме, единой мысли, правда, теме весьма широкой (любви), и мысли не так чтобы очень определенной (любовь, мол, чаще всего мобилизует на житейские подвиги). Резо Габриадзе, талантливейший грузинский драматург, один из создателей фильмов «Не горюй» и «Необыкновенной выставки», на этот раз совмещает в себе функции сценариста и режиссера: все три новеллы созданы по его сценариям, а последняя, к тому же, поставлена им самим. Эта последняя новелла, на мой взгляд, наиболее удачная, разом пародирует и жанр (этакий своеобразный «кавказский вестерн»), и распространенные представления о «горских страстях». Здесь костер зажигают выстрелом из пистолета, здесь патронташ, случайно легший на уголья, устраивает пулеметную перестрелку, здесь молодой и неунывающий похититель каждую ночь пытается украсть простодушную и покладистую невесту из-под родительской опеки, а в промежутках между неудачными вылазками сладко посапывает в теньке, прикрывшись томиком Канта на немецком языке...
Две другие новеллы (режиссеры Р. Чархалашвили и Б. Цуладзе), рассказывающие о любовных историях наших дней, не несут в себе даже пародийного заряда. И поскольку действующим лицам по поэтике этого фильма не позволяется произнести ни единого слова,
разве только глухое междометие, то зрелище, чем дальше втягиваешься в него, мало-помалу превращается в условно-балетное повествование, на манер пантомимы или цирковой репризы клоунов, фотографической достоверности среды, одному из главных добытчиков смеха и лиризма, отводится роль вполне второстепенного аккомпанемента. Острота приходит на место остроты, восторг откровения заменяется тихой радостью узнавания знакомого.
Виктор Демин
«Спутник кинозрителя», август 1977 года
Стр. 8-9
3 комментария
обсуждение >>