Эндрю Стэнтон: «Если ты один в океане, то вряд ли по-настоящему счастлив»

В отличие от режиссеров-игровиков, имена мультипликаторов редко известны широкому зрителю. Эндрю Стэнтон – счастливое исключение. Его имя прозвучало в 2003-м году, когда вышел мультфильм «В поисках Немо», и зрители, большие и маленькие, полтора часа смеялись и плакали, наблюдая за жизнью маленьких рыбок. А затем, еще громче, когда в 2008-м году тот же Стэнтон продержал у широких экранов полные залы, заставив полчаса наблюдать за повседневной жизнью одинокого робота-мусорщика, брошенного всеми на заваленной хламом планете Земля. Так что к выходу второго океанического роуд-муви имя Стэнтона у многих на слуху. И надо думать, что после просмотра «В поисках Дори» запомнится оно еще большему количеству зрителей.
Незадолго до выхода фильма в прокат Эндрю Стэнтон побывал в Москве, прочитал открытую лекцию о создании «В поисках Дори» и рассказал корреспонденту Kino-teatr.ru Марии Терещенко, кто и кого искал и нашел в его фильме.


Очень часто говорится, что в фильмах студии Pixar и в ваших фильмах в том числе, главное – не шикарные декорации и технические инновации, а хорошая история. Что такое, в вашем понимании, «хорошая история»? Какие истории - лучшие для вас?

Это будет странная смесь. Два моих любимых фильма – это «Лоуренс Аравийский» и «Амадей». А моя любимая книга – «Гроздья гнева» Джона Стейнбека. Думаю, общее для всех отличных историй – не важно, насколько длинными и сложными они кажутся – то, что они все время рассказывают об одном и том же. И они отлично сконструированы: из них невозможно ничего убрать. Когда ты читаешь или смотришь - тебя уносит, ты забываешь, где ты находишься, время останавливается, и вдруг книга заканчивается или включается свет, и тебе хочется вернуться туда. Вот что делает хорошая история в моем понимании.

Когда вы приступаете к созданию фильма, вы уже знаете, каким он будет? О чем именно вы будете рассказывать?

Я никогда не знаю наверняка и отчетливо, что именно я хочу сказать, но я знаю, что в моей истории есть нечто настоящее. Это как познакомишься, бывает, с человеком, по-настоящему его еще не знаешь, но от него возникает хорошее ощущение. То же с историей. Ты чувствуешь: «В этом есть нечто, и я хочу узнать об этом «нечто» больше». В случае с «Дори» прошло немало, даже очень много времени, прежде чем мне удалось узнать больше про эту историю и понять, что она про принятие себя. В финале фильма Дори обретает мир и внутреннюю гармонию. В последних кадрах мы видим ее у рифа: она наслаждается видом, и у нее все хорошо. Но как обрести эту внутреннюю гармонию? Ей ведь недостаточно было для этого найти родителей. Ей нужно было понять, кто она есть. И когда я это осознал, я подумал: «О Боже! Я – человек среднего возраста. Мне только что исполнилось 50. И о Боже! Я пытаюсь смириться с тем, кто я есть, принять себя. Потому что я уже не изменюсь, и надо бы научиться получать удовольствие от себя такого, какой есть». Знаете, наверное, это все - общее место, но именно это, как в какой-то момент осознал, и пытался сказать мой мозг.

То есть Дори нашла саму себя?

Да, совершенно точно. В этом смысл названия. Это не просто про то, как друзья искали и нашли Дори в океане, в аквариуме, но и про то, как она искала и нашла саму себя.


Вы долго работали над фильмом, и некоторых эпизодов, как я понимаю, не было в изначальной версии сценария. Как насчет этого момента – на мой взгляд, одного из самых пронзительных в фильме, - когда Дори странствует в полном одиночестве и что-то ищет. И она помнит, что она что-то ищет, но не помнит, что именно ей нужно найти, и пристает к другим рыбам с вопросом, не помнят ли они, что именно она ищет... Как сочинялась эта сцена?

Знаете, самое смешное, что эта история была у меня в голове с первого момента, еще с 1999-го года, когда Дори появилась как персонаж. Я всегда представлял, что она всю свою жизнь вот так странствовала. Если вы пересмотрите «В поисках Немо», вы увидите, что… Дори не жалуется на одиночество и ничего про себя не рассказывает, но вдруг в конце фильма она говорит: «Не уплывай, прошу, когда я вижу тебя, я… как дома». Ничто этого не предвещало вроде бы, но мы все принимаем такой поворот. Наверное, потому, что инстинктивно мы чувствуем: если ты один в океане и у тебя проблемы с памятью, то вряд ли ты по-настоящему счастлив.

Веселый нрав Дори – это ее доспехи, ее способ выжить, ее способ повысить шансы на то, чтобы обрести друзей. Если я встречу кого-нибудь, может, они не бросят меня, если я буду такой дружелюбной, если буду готова помочь… может, они останутся со мной. Такая вот защита. И я всегда это про нее знал. Но, как это ни смешно, никогда не говорил об этом вслух. Мне казалось, что это само собой разумеется.
И вот за два года до выхода фильма, если я не ошибаюсь, наступил кризис. Моя команда работала над персонажем, они придумывали для Дори реплики, и Дори получалась какой-то глупой, примитивной… Тогда-то и появилась сцена, о которой вы говорите.

В лекции вы назвали Дори трагическим персонажем. И это слово навело меня на мысль, что в фильме можно увидеть некоторые аллюзии на древне-греческую литературу: например, на «Одиссею» или «Царя Эдипа»… Это просто архетипы или сознательное цитирование?

Не знаю. Я не удивлюсь, если какие-то архетипические образы здесь присутствуют, может, действительно Эдип… Знаете, я верю, что те древние истории рождаются из определенных состояний человека. Это и есть главный источник. И если какая-то история честно рассказывает о том, что происходит внутри нас, то действительно часто она совпадает с историей из прошлого или с историей из будущего. Это естественная связь, потому что все происходит из внутреннего мира человека.


В фильме много хулиганского юмора. Как придумываются такие шутки?

О Боже! Мы все время хулиганим и дурачимся во время работы (смеется). Нам все время приходится их потом убирать эти хулиганства и дурачества.

И каковы параметры цензуры? Не все же шутки годятся для широкого зрителя…

Не знаю, наверное, невозможно сделать фильм так, чтобы никого не обидеть. Просто нужно уважение. У меня свои ценности и свой инстинкт, и это не всем подходит, но на то и существует выбор. Между фильмами, между ТВ-каналами.

Pixar делает все фильмы помногу лет. И вы разрабатываете сценарий 3-4-5 лет. Это действительно необходимо? Нельзя ли сделать хороший сценарий и хороший фильм быстрее?

Хотелось бы… мы пытаемся делать быстрее, начиная с 1992 года. И не получается. По-моему, за любым действительно хорошим сценарием так или иначе надо провести 3-4 года. Иногда человек делает это в одиночестве в своем кабинете, а потом продает. И кажется, что фильм был сделан быстро, но кто-то все равно потратил примерно столько времени на придумывание истории. В Pixar этот процесс кажется таким длительным, потому что мы начинаем с чистого листа и публично, позволяя всей студии на нас смотреть, совершаем те ошибки, которые автор обычно совершает наедине с собой. Я думаю, что мы просто выставляем напоказ ту временную шкалу, которая органична для процесса создания истории. Мне хочется в это верить. Иначе нужно признать, что я просто тормоз (смеется).

Послушать ваши лекции – талант вообще не имеет значения. Важны только труд, упорство, честность, работа со своим эго... Или все-таки талант тоже нужен?

(смеется) Талант, конечно, нужен. Но талант без труда, без упорства, без серьезной работы не много даст. Если же у вас есть настойчивость – это мое любимое слово, – и вы при этом талантливы... все дороги для вас открыты.


Каждый мультфильм Pixar - прям буквально каждый – это своего рода прорыв. Как вам удается избегать штампов и банальностей?

На Pixar работает множество перфекционистов. Они очень талантливые, умные, веселые люди, но при этом - перфекционисты. Так что за критикой далеко ходить не нужно. Тебя критикуют каждый день, каждый час. Чуть что, люди, с которыми ты работаешь, тут же тебе скажут: «Ооо, это уже было». И ты: «Ох, пойду переделывать». Иногда это по-настоящему действует на нервы.