«Пределы контроля» Джима Джармуша

Атлетичный негр, (Де Банколь) заявленный в титрах как Одинокий Мужчина, встречается в аэропорту с двумя отнюдь не шпионского вида дядьками и получает от них таинственное указание – найти цель при помощи агентов, спичечных коробков и старинной гитары – и не менее таинственное напутствие – тем, говорят, кто считает себя умнее других, дорога на кладбище. Мужчина поедет в Испанию, сначала в Мадрид, затем, кажется, в Севилью, затем в местечко под названием Безлюдный Уголок. Везде закажет по два эспрессо в отдельных чашках, везде встретится с обещанными агентами в лице Тильды Суинтон (в титрах – Блондинка), Джона Херта (Гитара), Луиса Тосара (Виолончель), Гаэль Гарсиа Берналя (Мексиканец), Йоуки Кудо (Молекулы) и танцоров фламенко – со всеми обменяется спичечными коробками. В каждом коробке – бумажка с таинственными символами, которую Мужчина, прочитав, сразу съедает, и вообще, вроде бы, питается только ими. Временами материализовывается голая Пас де ла Уэрта (Голая) и предлагает мужчине заняться сексом, но тот отказывается, потому что при исполнении. В последнем акте появляется Билл Мюррей и объясняет, к чему все это, хотя все, в принципе, и без него уже догадались.

Став живым символом американского андерграундного кино 80-х, успешно существовавший в 90-е, когда это слово стало хорошо продаваемым брендом, Джармуш шел до своих, полагающихся каждому большому режиссеру «Восьми с половиной» достаточно долго. Видно, дожидался того момента, когда никому ничьи восьмерки с половинками уже, откровенно говоря, не интересны. «Пределы контроля» единодушно разгромлены критикой по всему миру, а кассовых сборов за первый уикенд едва хватило бы на небольшой круиз по Испании. Этого, конечно, он и добивался. Поскольку «Пределы контроля» не только фильм про самого Джармуша – романтически-загадочного главного героя, выполняющего какую-то абстрактную культурную миссию, теоретически можно представить и за кадром. И даже не столько про кино Джармуша – переполненные порой нарочито лобовыми самоцитатами, «Пределы контроля» начинаются, как предсказуемое продолжение «Пса-призрака» и заканчиваются смелым альтернативным финалом «Сломанных цветов». Это кино в первую очередь для Джармуша. Попытка человека, превратившегося в ярлык, выйти из-под контроля общества, больше всего на свете любящего навешивать ярлыки. Попытка, надо признать, успешная, особенно, учитывая темпы режиссера – к моменту выхода его следующего фильма (через 3-4 года то есть) его уже забудет внушительная армия псевдопоклонников. Не исключено, что и критическое сообщество. Действительно, не влившись в игру с самого начала, «Пределы контроля» смотреть невыносимо – на предпремьерном показе сидевшие передо мной кинокритики начали зевать минуте на десятой, на двадцатой уже вовсю обсуждали сиськи актрисы де ла Уэрты и задремали, кажется, только где-то спустя полчаса, когда уже кто-то выходил из зала.

Более фундаментальные упреки, предъявляемые «Пределам», сводятся к тому, что они чересчур претенциозные, но при этом плоские, прямолинейные и, страшно сказать, банальные. Вообще-то да, это вызывающе дурацкий фильм. Финал, где герой переодевается вдруг в яркие одежды и теряется из виду, мог бы запросто прийти в голову какому-нибудь Эльдару Рязанову живи он где-нибудь там в Кливленде. Но у Джармуша все-таки есть серьезные козыри. Это его интеллигентность, в самом чистом значении этого слова и, разумеется, безупречное владение киноязыком. Да, если здесь и говорят, то исключительно второстепенные герои и исключительно строчками из популярных энциклопедий («Эта книга была написана в середине 19 века», «В фильме «Леди из Шанхая» Рита Хейворт сыграла единственную в своей карьере блондинку»), либо какие-то совсем возмутительные вещи («Для меня отражения часто бывают реальнее отражаемого»). Конечно, в этом и самобытность или то, что часто называют словом «обаяние» Джармуша – он всегда не то чтобы пренебрегает правилами, он просто, кажется, их не знает, как не знает, что неприлично показывать небо в клеточку. Но сейчас не совсем то время и не совсем тот случай, и просто незнанием тут не отделаться. Когда десять лет назад в галерею джармушевских вечно созерцающих персонажей неожиданно ворвался первый герой действия, он стал и первым определенно и полностью положительным героем. Вторым здесь мог оказаться только его лучший друг. Он разговаривает еще меньше, чем Пес-Призрак (все равно его языка никто не понимает), и единственный способен хоть на какое-то дело среди всех этих симпатичных людей, праздно рассуждающих о музыке и наркотиках. Им досталась менее ответственная роль – обменяться спичечными коробками.

Спичечные коробки, в которых зашифрована какая-то важная информация, которую следует съесть после прочтения – Джармуш вслед за Триером смеется над изжившим и давно скомпрометировавшим себя символизмом. Как и «Антихрист», «Пределы контроля» сконструированы из лжесимволов. И если максималист-Триер, мимикрировав под фильм ужасов, заставлял зажмуриться даже поклонников «Пилы-3», то интеллигентный Джармуш, прикидываясь триллером, по-честному понижает градус напряжения и вместе с этим возможность разночтений.

При этом всегда с вниманием относившийся к деталям и с пренебрежением к сюжету, Джармуш впервые действует настолько бескомпромиссно – долгими крупными планами вглядывается в однообразные детали и полностью уничтожает сюжет. Куда он пойдет дальше – теперь еще непонятнее. Он вновь вышел из-под контроля. Может, он вернется к более привычному кинематографу и в старых границах найдет возможность удивлять и дальше. А может начнет записывать диски «Планета медитации». В первом случае, наблюдать за ним будет, конечно, увлекательнее. Но во втором его точно никто уже не сможет упрекнуть в неполноценности художественных образов. И то, и другое станет вполне логичным продолжением его творческого пути. Хотя «Пределы контроля» – теоретически очень красивая, выразительная, однозначная, жирная точка.