«Вы забираете у них не славу и цветы, а жизнь»: Александр Молочников об увольнении Ахеджаковой, Филиппенко и Назарова

8 февраля стало известно об отмене руководством театра «Современник» последнего спектакля с участием Лии Ахеджаковой. Не уволенная де юре, де факто актриса осталась без работы в театре, в котором прослужила почти 50 лет. Через несколько дней дочь Александра Филиппенко рассказала прессе об отъезде отца из России - театр им. Моссовета не продлил с ним контракт, и актёр остался без работы.


А в середине января театральную общественность взбудоражила новость о том, что Константин Хабенский уволил Дмитрия Назарова и его супругу Ольгу Васильеву из МХТ им. Чехова. Все случаи этой кадровой «прополки» имеют отчетливо политический характер - выше упомянутые артисты различными способами выражали несогласие с внутренней и внешней политикой государства РФ.


Ещё одна жертва цензуры, театральный режиссёр Александр Молочников, чьи спектакли были сняты с репертуара ещё летом прошлого года, в комментарии телеканалу «Дождь» (признан СМИ-иноагентом) назвал подобную кадровую политику в отношении пожилых артистов преступной.

«Я видел своими глазами, насколько пожилые артисты в хорошем смысле зависимы от сцены. Я видел Владимира Зельдина, которому было сто лет уже: его буквально несли за кулисами, и было совершенно непонятно, как это тело сейчас будет вести себя на сцене. Но он выходил на сцену и преображался, был полон сил. Я видел Олега Павловича Табакова, который еле ходил, еле стоял и еле говорил. А потом выходил на сцену и играл. Сцена в этом возрасте, как мне кажется, имеет абсолютно медикаментозный эффект. И это лекарство, и это продлевает жизнь этих великих артистов, лечит их. Они, действительно, скорее всего, раньше бы умирали, если бы не выходили на сцену. И то, что происходит… Мне кажется, неверно преуменьшать степень, простите за такое слово, преступности в отношении этих людей. Те, кто причастен к их увольнению - вы забираете их здоровье. Вы забираете у них не славу и цветы, вы забираете их жизнь. Давайте назовём вещи своими именами».


Как и в августе 2022 года, Молочников воздерживается от критики в адрес руководителей театров, которые идут на подобные компромиссы с чиновничеством. Режиссёр выразил уверенность в том, что все эти кадровые решения были приняты под давлением «сверху».

«Я уверен, что это указание сверху. Потому что они [руководители театров] все так или иначе люди порядочные, во всяком случае, пытаются ими быть. Я с огромным уважением отношусь и буду относится и к руководителю Большого театра Урину, и к Хабенскому. И ни в одном своём слове я не хочу их осуждать, я не знаю всех обстоятельств. Но не настал ли тот момент, когда стоит себя спросить: а правильно ли я поступаю? Отвечаю ли я сам себе на все свои собственные вопросы. Зачем я это делаю? Я защищаю театр. А я точно защищаю театр? Почему, например, защита «Современника» воспринимается без Ахеджаковой? Что такое вообще тогда театр, если для защиты театра я должен избавиться от такой важной части этого театра?»


Также режиссёр рассказал, что после снятия его спектаклей из репертуара Театра на Бронной как минимум трое артистов написали заявление об увольнении. «Я никогда этого не говорил, но, может, теперь уже можно, время прошло. Это не прямое следствие того, что мои спектакли были сняты в театре на Бронной. Это совокупность обстоятельств. Но тем не менее: в день, когда наши спектакли были сняты с репертуара, три артиста театра на Бронной написали заявление об уходе. Эти артисты работали там ещё до прихода нынешнего худрука. Довольно долго работали. И их существование в театре было довольно благополучным. Они играли у меня, в других спектаклях. Но вот они больше не смогли там работать».