Полуденное напряжение

Максимилиан Волошин сетовал в 1910 году на то, что «в России имя Поля Клоделя было упомянуто лишь несколько раз, хотя оно принадлежит к величайшим именам современной поэзии…» Следует заметить, что не только поэзии, но и драматургии. Ситуация, кстати, ненамного изменилась и спустя сто лет после изречения классика «серебряного века». Поля Клоделя практически нет в театре, его стихи и пьесы трудно найти не то что во Всемирной Паутине, но и на прилавках книжных магазинов… Словно и не было такого автора. И лишь наши современники-режиссеры выуживают его имя из глубин мировой литературы для постановок.
На сцене русского театра таких постановок было всего несколько. Речь идет о «Полуденном разделе» (или «Разделе под южным солнцем» - как вам удобно), написанном рукой одного из самых талантливых драматургов прошлого века. Эту пьесу в 1988 году первым поставил всем известный мастер экстравагантности и абсурда Владимир Мирзоев («Амфитрион», «Хлестаков», «Сирано де Бержерак»). Маэстро в те годы оттачивал свою манеру, и уже тогда были видны все его приемы и неподражаемый стиль. Но это было давно. Что же сейчас?
А сейчас вслед за питерским режиссером Ириной Долининой, поставившей пьесу под названием «Запретный плод» несколько лет назад, за эту сложную с психологической точки зрения работу взялся Владимир Агеев, известный своими спектаклями «Пленные духи» и «Пойдем, нас ждет машина» на сцене Центра Высоцкого. Уникальность этого проекта заключается в том, что он осуществлялся при помощи французского Национального театра «PheniX» и репетиции проходили и в России, и во Франции. Получился очень напряженный спектакль. Все напряжение этой пьесы объясняется тем, что автор писал ее по своим воспоминаниям. Клодель хотел стать священником, но вынужден был уехать дипломатом в Китай. Пока же корабль следовал к его новому месту службы и жизни, он безнадежно влюбился в женщину. Эта история сильно повлияла на судьбу драматурга, и он долго не хотел давать разрешение на ее постановку великому Жану-Луи Барро. В конце концов он убедил-таки выпустить пьесу на сцену, и началась эра Клоделя в мировом театре. Но не у нас…
Все актеры в новой – агеевской – интерпретации пьесы играют великолепно. Татьяна Степанченко, новый человек в Центре Драматургии и Режиссуры, исполняет роль главной героини Изе на взводе, непрекращающейся экспрессии, которая сменяется полной апатией. Хорошо знакомые столичному зрителю Алексей Багдасаров («Сексуальные неврозы наших родителей») и Андрей Заводюк («Переход») очень органичны, но, безусловно, больше всех поражает (как и всегда) Артем Смола (прототип автора – Меза). Трансформацию его героя чувствуешь кожей, а не глазами и ушами. Он мечется в клетке самого себя, пытаясь найти выход в сложившейся ситуации: чувство долга, религиозные взгляды или любовь? Что победит? И даже конец пьесы не ставит точку в его исканиях.
Особую роль в постановке сыграли свет и декорации. Сложилось впечатление, что перед нами не Клодель, а Чехов, благодаря костюмам героев (что-то из «Дамы с собачкой», да и тема корабельная). Зритель наблюдает за действием как бы с кормы корабля, которую заменяет пластика актеров (енгибаровская, пантомимная). А финал оригинален во всех отношениях: при помощи света и двух элементов декорации зритель возносится к небу. А там солнце, огромное южное солнце, испепеляющее все желания и помыслы людские. И маленькие человечки с огромными мыслями подминаются под его жаром, становясь всего лишь марионетками в театре жизни…
Несмотря на оригинальность постановки, смотреть этот спектакль очень тяжело. Местами ждешь не дождешься конца (три часа для сцены, в принципе, норма), местами слишком мрачно. Хочется надеяться, что зритель у спектакля будет свой, и он не будет смотреть на часы. И если кому-то неинтересно узнать о глубине чувств человеческих, то лучше не тратить время на «Полуденный раздел», а сходить на легкую антрепризу. Здесь же нет места для слабых духом и головой. Здесь сама Вечность будет нашептывать вам на ухо…