«Шагал – Малевич» Александра Митты

Живопись - просто космос


В 1914 году Марк Шагал (Леонид Бичевин) возвращается из Парижа в родной Витебск и играет свадьбу с первой женой Беллой (Кристина Шнайдерман), далее случаются Первая Мировая война и Октябрьская революция, город переворачивает и выворачивает наизнанку, а Шагал организовывает художественную школу и приглашает туда Малевича (Анатолий Белый). Тот неожиданно соглашается и едет учить местных юных художников супрематизму и контакту с космосом через живопись, попутно отбивая учеников у Шагала. Параллельно за Беллой ухлестывает несостоявшийся поэт Наум (Семен Шкаликов), ставший красным комиссаром. Где-то вдалеке гремит Гражданская война, поездом, почти проигнорировав Витебск, едет по своим делам Троцкий (Семен Мендельсон), а дуэль двух больших художников охватывает не только землю и небо, но и космос.


«Шагал – Малевич» Александра Митты с самого начала оказывается загнан в многочисленные документальные рамки: эпоха и биография художников (в первую очередь - Шагала) то служат каркасом для сюжета, то начинают волочить его словно бы против воли. Вдобавок обильный неймдропинг звучит нарочито и зачастую не к месту. Бесконфликтный главный герой движется сквозь фильм с растерянной улыбкой святого, лишенный объема личности и обаяния не только самого Марка Шагала, но даже играющего его Леонида Бичевина. Ключевые герои - Шагал, его жена Белла, ее воздыхатель Наум и Малевич - являются не столько характерами, сколько носителями идей (искусства, любви, верности), но живым человеком в рамках поставленной задачи выглядит лишь Анатолий Белый, уверенно вышагивающий в черном пальто, заразительно рассуждающий о задачах художника и снисходительно посматривающий на рисунки представителей «устаревшего» направления в искусстве. Любовный треугольник по причине этой же условности выглядит довольно натужно, а настоящие эмоции проклевываются только ближе к финалу картины, когда приходит время маленького чуда.


Двухчасовой ликбез о конфликте двух великих художников, который в лучших сценах кинематографически живописен, а в остальное время развивается медленно и даже немного припадочно, как телевизионный фильм, с умышленно «погашенной» игрой актеров, распадается на части по многим причинам. Статичную по своей сути живопись трудно переложить на динамичный язык кинематографа. Марк Шагал явно не самый подходящий герой для конфликтной драматургии. Наконец, в рамках байопика уводить актеров в тень - все равно что вырезать песни из мюзикла - не по жанру. Фильм Митты хорош именно своим заразительным уважением к истории, к развитию искусства, к равнозначности творческих методов, но смотреть его хочется скорее по телевизору или в школьном классе при помощи проектора, чем на большом экране.


Конечно, Малевич и Шагал - художники «разной породы», а рассуждения, заложенные в основу картины, сами по себе очень правильные. Но сильнейшие сцены фильма - оживающие полотна: супрематические картины Малевича возникают у него за спиной во время лекции-проповеди, а Шагала постоянно подхватывает ветер и уносит в небо над Витебском, в его стихию, туда, где нет строгой драматургии. Столкновением идей и заканчивается фильм: Шагал улетает прочь от бренных проблем и человеческого несовершенства, а Малевич остается крепко стоять на земле, сообщая свою энергию через картины космосу. В эти редкие моменты кино и живопись, байопик и прочие жанры органично воплощаются на экране, жаль, Александру Митте не удалось сделать таким весь фильм. «Шагал – Малевич» состоит из разножанровых сцен и персонажей, он словно иллюстрация к басне про лебедя, рака и щуку, которые тянут обоз в разные стороны.
И все же одну из ключевых задач картина выполняет: Митта стряхивает с Марка Шагала и Казимира Малевича пыль стереотипов и предлагает узнать то, что физически не могло поместиться в фильм. Даже если бы его не разрывали собственные противоречия.

«Шагал – Малевич» в прокате с 3 апреля.