«Она очень смешная»: Джулия Гарнер рассказала о встрече с мошенницей Анной Сорокиной в тюрьме

Февраль на Нетфликсе проходит под знаком мошенников. Документальный фильм «Аферист из Tinder» и многосерийная экранизация похождений российской мошенницы Анны Сорокиной «Изобретая Анну» вызвали у зрителей небывалый интерес и ажиотаж. Обе истории объединяет зловещая роль Инстаграма в создании ложного образа ультрабогатого и успешного человека. Уроженка подмосковного Домодедово Анна Сорокина, промышлявшая под благозвучным псевдонимом Анна Делви, заставила десятки влиятельных представителей нью-йоркских элит поверить в то, что она наследница немецкого толстосума, на которую вот-вот свалится доступ к средствам многомилионного трастового фонда. На протяжении нескольких лет Анна роскошно жила за чужой счёт и почти убедила представителей крупнейших банков в одобрении крупной ссуды для открытия Фонда Анны Делви - концептуального арт-пространства. Этот массовый гипноз держался на чистой болтовне и грамотно разработанном образе капризной богатой наследницы. Не обладая конвенциональной красотой и престижным образованием, Сорокина/Делви на собственном примере доказала, насколько поверхностны люди (даже самые опытные и проницательные воротилы с Уолл-стрит) в своих суждениях: стоит лишь предъявить им брендовые шмотки и прочие признаки роскошной жизни, как они купятся на твою легенду.


Исполнительница роли Анны Сорокиной Джулия Гарнер рассказала в интервью изданию «Elle» о встрече с реальной Анной, которая в данный момент находится в окружной тюрьме Нью-Джерси в ожидании депортации в Германию.

«Она очень смешная, когда видишь её в реальной жизни, поэтому я понимала, что в сериале будет этот комедийный оттенок. Очень смешная, очень располагающая к себе. И она хотела поговорить, пока у неё была такая возможность. Но мне не показалось, что она думает, что в чём-то виновата. Мне кажется, ей просто хотелось власти, престижа и успеха - и она до сих пор думает этими категориями. Похоже, что с её точки зрения она не сделала ничего дурного - она лишь делала всё, чтобы попасть туда, где она, по её мнению, должна быть. Не думаю, что она видит разницу между голодом и амбициями».


«Это определенный тип личности. Посмотрите на политиков - они же точно такие же. И чтоб забраться так далеко, тебе нужно быть таким. На мой взгляд, разница лишь в том, что у Анны действительно была хорошая идея, она была веселая и очаровательная, и вызывала у людей желание проводить с ней время. Думаю, люди на это и «клевали». Просто ей не удалось предоставить то, что она обещала. Она закапывала себя всё глубже, руководствуясь принципом «Лопата у меня, и я просто буду копать дальше».

Читать Рецензия на сериал «Изобретая Анну»

По мнению Джулии, Сорокина искренне верила в свой проект, под который она пыталась выбить ссуду у крупнейших банков, попутно транжиря средства, полученные из более «мелких» кредитов. «Думаю, что у Анны была мечта, и она верила в свою мечту. А когда кто-то так сильно верит во что-то, окружающие люди заражаются этой верой. Даже если глубоко в душе она знала, что всё это нереально, на каком-то уровне она верила, что дело выгорит. Вот почему на это купились остальные.
А ещё мне кажется, что её мучил глубокий страх провала. Она очень не хотела проиграть, а в основе страха неудачи лежит страх быть отвергнутым. А страх быть отвергнутым обычно мучает тех людей, у которых есть проблемы с самоидентификацией - потому что их совершенно не устраивает их происхождение и то, кем они являются. Так вот не думаю, что Анна была согласна с тем, что она собой представляет».


Гарнер также связывает разгул повсеместного мошенничества с возможностью построить альтернативную версию своей жизни с помощью социальных сетей. «Из-за интернета и соцсетей многие люди пытаются сойти за кого-то, кем на самом деле не являются. Представить фальшивую версию себя, годную для показа другим людям. Ты вроде не облапошиваешь людей, но при этом не говоришь им правду. Соцсети - прекрасное во многих аспектах явление, но это же и рассадник лжи, потому что люди не хотят трезво взглянуть на самих себя».