18 апреля 2022 года не стало театрального режиссёра и педагога
Леонида Хейфеца, воспитавшего несколько поколений артистов, включая
Артура Смольянинова,
Александра Петрова и
Александра Паля. Издание «Афиша»
выпустило ранее не опубликованное интервью 2014 года, которое было приурочено к премьере постановки Хейфеца «Отцы и сыновья» в
Театре им. Маяковского. В интервью Леонид Ефимович рассуждал о состоянии российского театра, о границах дозволенного в театре и о невысоком уровне культуры россиян, развращённых телевидением.
О тлетворном влиянии телевидения
«Возможно, это вопрос старости, но у меня чудовищные впечатления от телевидения, редко когда я случайно вылавливаю хорошую программу — и то чаще всего на канале «Культура». Все остальное — это сознательное или бессознательное оглупление людей.
Вот что самое интересное: при советской власти, когда власть была тоталитарна, когда во главе телевидения стоял сталинский сатрап [Сергей] Лапин, была серьезнейшая культурная программа. Был канал, на котором лучшие режиссёры страны делали замечательные спектакли, была программа просвещения людей. Сейчас, когда у нас свобода и победа демократии, телевидение пало.
Резкое снижение — мне важно это сказать — резкое снижение духовного уровня наблюдается сегодня в нашем народе. Я в общем о тенденции, работающей на понижение. На то, чтобы классику (в театре - прим.ред.)
опустить на уровень самого низкопробного зрителя, воспитанного телевидением, бездарными сериалами и беспрерывными эстрадно-танцевальными шоу».
Об исчезновении телеспектаклей
Я верю, что какая‑то часть населения выбрала бы в той уголовно-развлекательной мешанине телеспектакль. Но его не делают, так как не отпускаются деньги, это не принесет рейтинга, хоть застрелись. Рабы рейтинга идут по тем путям, которые легче всего даются.
Это надо формировать, надо настаивать на этом, внедрять. Поначалу это будет казаться кому‑то архаикой. Но телеспектакли должны делаться современными средствами. Когда мы снимали их в своё время, то даже монтировать было нельзя. Сейчас совершенно изменилась сама телеиндустрия. Если это будет современный спектакль, то публика у него будет. А вот будет ли высокий рейтинг — конечно, нет.
О театре в России
Мне кажется, что очень интересна Россия театральная. Особенно Москва — но теперь не только Москва. Постоянно возникают новые имена, какие‑то свежие и достаточно острые прочтения. Я вообще никогда не поддерживал соображение критики о том, что наш театр пал, в прошлом. Все это ерунда. Все время что‑то проявляется, ничего не стоит на месте. Если один сезон оказывается не очень ярким, другой будет значительно более прекрасным, жизнь идет. Каждую весну расцветают деревья.
О границах дозволенного в театре
«Я сказал: «В театре возможно все, но…» — и хотел продолжить. А он [Константин Богомолов] говорит: «Видите, вы говорите „но“. В этом пропасть между нами. Для меня в театре возможно все без „но“».
В Германии, сверхдемократической стране, закрыли спектакль — так как в спектакле проходила идея какого‑то расового превосходства одних над другими. И [журналистка] Ксения Ларина меня спросила: «А вы бы закрыли? Это же цензур»а. Я сказал: «Ни одной секунды не задумываясь, снял бы его. Более того, если была возможность, я бы сделал все, чтобы этот человек не ставил спектаклей». Для меня нет вопросов — цензура, не цензура, демократическая система, недемократическая. Никогда не может существовать театр, призывающий к человеконенавистничеству и превосходству одних над другими».
О женщинах в режиссёрской профессии
«Притом что я знаю много прекрасных режиссеров-женщин, считаю, что это профессия мужская. Это не значит, что я не беру на курс девочек и женщин — мои ученицы сейчас успешно работают, и я этому просто счастлив. Но я здесь немножко, возможно, косный, если [пришла бы] моя приятельница, дочь или внучка моих друзей, я бы сделал все, чтобы она не поступала. Сказал бы: ну зачем? Это же очень тяжелая профессия, связанная с огромным количеством неженских мучений».
1 комментарий
обсуждение >>