Осенью 84-го года, в преддверии 40-летия разгрома гитлеровских войск в Заполярье, я отправила письмо в Ростов-на-Дону, адресовав его в тамошнее отделение Союза кинематографистов СССР. «Нам стало известно, - писала я, - что в Ростове живет Б. И. Маневич, бывший в годы войны военным корреспондентом на Северном флоте. Борис Исаакович является ветераном Краснознаменного Северного флота, награжден орденом Отечественной войны, медалью «За оборону Советского Заполярья». В его архивах есть фотоснимки военной поры, а также киноролик, запечатлевший эпизоды боевых сражений. Убедительно просим найти возможность командировать Б. И. Маневича в Мурманск…» Признаться, мы мало рассчитывали на успех, но Борис Исаакович оказался легок на подъем и в свои 74 года с готовностью отправился в места боевой юности.
…Есть печальная статистика у кинохроники военных лет: 34 из 243 фронтовых кинооператоров остались навсегда на полях сражений. Борису Маневичу повезло: целым и невредимым он прошел дорогами войны, и только на ее исходе, в боях под Берлином, машину, где он находился со своим напарником - оператором, гитлеровцы обстреляли трассирующими пулями и подожгли. Обоих с сильнейшими ожогами отправили в госпиталь.
Но есть у фронтовой кинохроники и своя победная статистика: 3 с половиной миллиона метров отснятой пленки, 500 номеров киножурналов, 67 короткометражных и 34 полнометражные ленты. И здесь Маневичу повезло: с его участием создавались фильмы «Победа на Севере» и «Десятый удар», а снятые им уникальные кадры для фильма «69 параллель» впоследствии вошли в созданную Романом Карменом 20-серийную киноэпопею «Великая Отечественная…» (в американском прокате она проходила под названием «Неизвестная война»). Вместе с другими операторами, командированными на Северный флот, специальный военный корреспондент Борис Маневич снимал сюжеты для фронтовых киновыпусков, которые тут же монтировались и рассылались в воинские части. Рядом с Маневичем в те годы работал Сергей Урусевский, его имя тоже вошло в титры «69 параллели».
Мировую известность принесла Урусевскому в 57-м году работа в художественном фильме Михаила Калатозова «Летят журавли» - заговорили о новом слове, о прорыве в операторском искусстве… Эпизод гибели молодого героя, опрокинутого вражеской пулей на холодную болотистую землю, утекающая из его глаз жизнь, кружение в небе над солдатом голых мертвых деревьев, хоровод кадров так и не состоявшейся короткой юношеской жизни… Так увидеть войну, так ее запечатлеть мог не просто талантливый оператор, но человек, сам побывавший в солдатской шинели и близко ощутивший дыхание смерти.
...А пока, никак не помышляя о славе, они шли вслед за бойцами и рядом с ними, рискуя подчас жизнью ради удачного кадра, - они писали кинолетопись войны.
Маневичу было о чем рассказать и что показать мурманским телезрителям в той памятной передаче. Он снимал на суше, на море, в небе, снимал десант на Петсамо, проводку союзных конвоев. Специалисты утверждают: «Запечатленная им торпедная атака иллюстрирует все пособия операторского искусства, а в Англии на примере этого кинодокумента учат тактике морского боя».
Скупые документальные кадры - из них вырастает картина народного подвига. Свойственный Борису Исааковичу природный юмор позволял ему даже в серьезный рассказ вносить улыбку. Вот как вспоминал он об одном своем рабочем дне на войне: «Это было в декабре 42-го. Я летел с самолетами-торпедоносцами, которые должны были пустить ко дну немецкие транспорты на подходе к Киркенесу. Самолет, в котором я находился, сбросил торпеду, взорвал транспорт, потом сделал круг, и я снял горящий корабль. В тот раз мы вернулись благополучно, но командир звена Федя Киселев, чудесный парень, погиб. Его подбили зенитчики… Когда мой материал проявили на Центральной студии документальных фильмов, в отделе техконтроля сказали: «Не пойдет. Нет результатов полета». К счастью, при разговоре случайно присутствовал Сергей Урусевский, незадолго до того прилетевший с Северного флота. Он взял заполненный мною монтажный лист, пробежал его и сказал: «Так здесь же указан результат - горящий транспорт…» «Все равно, - ответили ему, - хотя это и так, но на пленке транспорт не очень резкий, а все должно быть четко…» В ОТК, конечно, существуют свои законы, но Урусевский добился, чтобы материал разрешили напечатать условно. Потом эпизод много раз демонстрировался и у нас, и за рубежом, а тогда, в 42-м, мне со студии написали: «Очень интересно, но жаль, что атака торпедоносцев была снята в пасмурную погоду…» Как будто оператор кроме съемок должен делать еще и погоду в морской авиации».
Погодой, конечно, не распорядишься, но о ней следует сказать отдельно. В суровую заполярную стужу, когда пальцы примерзают к металлу, оператору приходилось голыми руками переводить и настраивать фокус, чего не сделаешь в рукавицах или теплых перчатках.
…Послевоенная судьба Бориса Маневича сложилась непросто. Как-то на собрании он неосмотрительно упомянул о высокой технической оснащенности немецких кинодокументалистов. Суд был скор и суров: «врагу народа» и «западному агенту» отмерили 10 лет заключения. Только в 57-м он был реабилитирован и смог вернуться к мирной жизни. Снимал сюжеты и фильмы о своих современниках, вел большую работу в творческом союзе. А тогда, в 84 году, вернувшись домой в Ростов, Маневич рассказал землякам в передаче областного телевидения о поездке в Заполярье, о встречах с мурманчанами и воинами-североморцами. И вновь на экране появились кадры из фильма «69 параллель», запечатлевшие войну и победу на Крайнем Севере.
Светлана ПОПОВА
«Мурманский вестник» от 13.02.2010
4 комментария
обсуждение >>