«Миша хочет быть самостоятельным. Я не могу с этим смириться»: Татьяна Лазарева об отношениях с Михаилом Шацем

Татьяна Лазарева и Михаил Шац женаты около 20 лет, но последние годы живут отдельно. Прошлой осенью телеведущая рассказала о длительном приёме антидепрессантов и последовавшего синдрома отмены, на фоне которого она предложила Михаилу подать на развод. В интервью Ирине Шихман Лазарева отметила, что они с Шацем всё ещё сохраняют статус супругов, несмотря на то, что каждый из них «живёт своей жизнью».


«Миша в Израиле, он уехал из Москвы. Ему же нужно как-то развивать себя и дальше что-то делать, зарабатывать. Статус у нас прежний — мы женаты. Мы не развелись, наконец-то я могу это сказать. Все так ждут нашего развода, что, наверно, когда-нибудь мы это сделаем. Каждый живёт теперь своей отдельной жизнью. Раньше у нас был общий проект телевизионный, крепко держащий нас, потом его не стало, и что-то надо было делать. Ну и вот, каждый стал что-то делать».

Татьяна и Михаил на протяжении 20 лет строили не только личные, но и рабочие отношения. Когда их последний общий проект завершился, супруги оказались в растерянности: «Мы очень разные. У меня другая жизнь, и Мишу это тяготит. Я же мать – у меня трое детей. И мне проще, если у меня будет ещё один ребёнок. Миша, конечно, этим пользуется, но при этом он хочет быть самостоятельным. А я с этим не могу. Это отвратительное слияние, которое мы сейчас пытаемся понять. Каково это – общаться и делать каждому своё. Мы всегда были вместе и делали одно дело, и когда его не стало, мы просто были в растерянности. Что нас ещё держит? Что мы будем делать, если у нас у каждого будет своё? Такого не было, сейчас оно появилось».


Татьяна призналась, что предлагала Михаилу формат «свободного брака», в котором каждый из супругов допускает наличие романтических отношений у другого. Однако обоюдно принять такое решение у телеведущих не получилось: «Конечно, я очень хочу влюбиться. Но тут дело как раз в свободе принятия решения. Пока ты в каких-то договоренностях существуешь, то я не так воспитана, я не могу. Какие-то есть нормы, надеюсь, я успела их всё-таки детям передать, что существует некая договоренность, которую нельзя, не оговорив, предавать. Я предлагала Мише как-то это разрешить друг другу. Хочется же искры. Но это очень сложно – обоюдно принять решение».