«Сюзанна Андлер»: Дым сигарет с любовью

В прокат выходит фильм «Сюзанна Андлер» — французский режиссер Бенуа Жако экранизировал одно из произведений своей знаменитой соотечественницы, одноименную пьесу писательницы Маргерит Дюрас. Главную роль в камерной истории, которая по-театральному разворачивается в одной локации с минимальным количеством действующих лиц и самого действия, заключенного, по сути, исключительно в диалогах, исполнила Шарлотта Генсбур.


Женщина средних лет с короткой стрижкой, в пестрой шубе и ультрамаленьком черном платье (все происходит в революционные 60-е, так что оно обязано быть выше колена), слегка поеживаясь, будто от невидимых порывов ветра, осматривает огромную виллу с видом на море. Риелтор (Нэйтан Уиллкокс) водит ее по многочисленным комнатам, открывая ставни и окна, впуская свет и воздух. Из их разговора становится понятно, что она — жена богатого человека, подыскивающая жилье на Ривьере для аренды. Супруг готов оплатить любое, но Сюзанна – так ее зовут – раздумывает, все-таки два миллиона в месяц кажутся серьезной суммой. Дело, понятно, не только в деньгах. Риелтор уходит, женщина просит разрешения остаться в доме и подумать. Заснув на кушетке, просыпается от того, что на нее смотрит молодой человек, любовник Мишель (Нильс Шнайдер). Следующие часы они проведут в разговорах: он будет убеждать ее уехать куда-нибудь вместе, она — томиться в ожидании звонка от мужа, философствуя на любовно-бытовые темы.


Если бы не действительно выдающаяся в предлагаемых условиях операторская работа Кристофа Бокарна, который сотрудничал с Мишелем Гондри, Жако ван Дормалем и с тем же Бенуа Жако над его предыдущей лентой «Последняя любовь Казановы», то фильм выглядел бы идеальной театральной постановкой – одна декорация, два места действия (есть еще женская сцена на пляже, в которой Сюзанна встречает подругу и, очевидно, в какой-то момент любовницу своего мужа, ее играет Джулия Рой) и разговоры, разговоры, разговоры, прерываемые разве что сигаретными затяжками. Бенуа Жако, с одной стороны, стилизует пространство – то же платье героини указывает на время действия, с другой – делает происходящее на экране не то чтобы вечным и универсальным, но вневременным.

Тихие терзания героев лишь изредка переходят в исступление, любовник повышает голос, хватает Сюзанну за тонкие руки, притягивая для поцелуя, от которого она увиливает так же, как от любого другого решения. Он уходит и возвращается, хотя клялся исчезнуть навсегда, кидает монетку, чтобы решить их будущее, и пытается ранить словом, но не может. В какой-то момент кажется, что куда больше ее задевает безразличие мужа, давно живущего отдельной жизнью, – между ними заключен негласный договор о невмешательстве. Но вопросы о любовниках и любовницах все звучат и звучат – в телефонной трубке, в разговоре с Мишелем, вскользь, между строк, в болтовне с подругой юности.


Это произведение Дюрас, как и все прочие ее романы и пьесы, наверное, автобиографично. И парадоксально кинематографично, как любой образец французского «антиромана», несмотря на это, на первый взгляд, убийственное для большого экрана единство места и времени. Но вот камера внезапно «падает» с балкона виллы, следуя за мыслью героини, за ее взглядом, а иногда и за воображением. Раскачивается, как маятник, из стороны в сторону, делая статичную сцену телефонного разговора с невидимым собеседником динамичной, обволакивает актеров, описывая круги по комнате, в которой они коротают время до заката. Солнце потихоньку уйдет за горизонт, оборвав на полуслове этот разговор без начала и конца. Где-то за кадром она, наверняка, снимет эту виллу, скорее всего продолжит отношения с любовником, точно останется с мужем – история не трагическая, не требующая кульминации, финального твиста и судьбоносных решений.

«Сюзанна Андлер» в прокате с 16 сентября.