Ревизор (1996)

По мотивам одноименной пьесы Н.В.Гоголя.
Сюжет никого не интересует. «Пьесу все в школе проходили, лучше посмотрите, какие мы номера откалываем». Авангард Леонтьев играет Бобчинского, страдающего раздвоением личности: он убежден в присутствии рядом призрачного Добчинского и ссорится со своим «альтер эго» чуть не до драки. Сыграно виртуозно. Владимир Ильин показывает цирковой номер: «Почтмейстер Шпекин, оживляющий проспиртованный труп Хлестакова». Особенно хорош огурец, который аккуратно разрезается об острую шпагу почтмейстера и ровными кружочками укладывается на приготовленную тарелочку. А чего стоит клоунское «антре» Марины Нееловой-городничихи: «Художественный свист». Весь свой отчаянный драматизм актриса вкладывает в надувание щек и высвистывание душещипательной мелодии. Старается, аж из платья вон лезет. Смех, да и только. Лишь под конец Сергей Газаров вспоминает, что снимает кино, и что у кино тоже есть свои трюки. Когда Ильин-Почтмейстер с роскошным бантом и в изрядном подпитии, явившись на прием Городничего по поводу помолвки его дочери с Ревизором, начинает читать письмо Хлестакова Тряпичкину, все еще по-прежнему: общий план стола сменяется крупными планами каждого гостя. Но когда письмо прочитано и Михалков уже посетовал на «щелкоперов-бумагомарак», тут начинается кино. В дверном проеме на контражуре очерчивается темная фигура настоящего Ревизора — призрак на фоне живых людей. А герои на глазах начинают бледнеть и таять, как призраки. В финале они не только безмолвны, но и невидимы. И вот уже только две огромные крысы из сна городничего бредут по столу между пустых бутылок и что-то нюхают. Каждый творит, кто во что горазд. Единственный, кто во всей этой фантасмагории понимает, почему рыбы летают, а купцы плохо по-русски говорят, — Осип-Джигарханян. Может быть оттого и понимает, что хочет понять. Ему, Осипу, единственному интересны и люди вокруг, и интрига. От них действительно зависит его, Осипа, будущее. И он действительно ест в людской городничего, потому что его действительно не кормили в трактире. Он видит в подсевшем к нему городничем не Никиту Михалкова, разыгрывающего очередную репризу, а хозяина дома, от которого зависит: дадут ли ему доесть, или в шею прогонят. Ему действительно важно понять, что там наболтал без его пригляду вертопрах-барин, а то как бы игры не испортить. Потому что здесь Осип — игрок, а не Джигарханян.